Солнечные грабители.

Мы были в Пуэбле. Пуэбла де Сарагоса – довольно крупный городишко (с) – населения миллиона полтора, но, как почти все в Мексике, паруэтажный с непременной историей землетрясений и обрушений, невидимыми в тумане вулканами, голубой достопримечательной плиткой, обязательным сокало, сладостями не помню из чего и не помню, как называются – такие слегка крахмалистые колбаски в папиросной бумаге – вполне вкусные, и с показавшимся оранжевым кафедральным собором.

У нас кончились местные наличные деньги, нам нужно было их поменять – рутинная заграничная операция – шило на мыло с процентами - где-то баксов пятьсот – мы прикинули, на что нам надо - увидели местный банк с красной вывеской – на вывеске не то лебедь, не то нет - побежали туда. Несколько окошек, очередь разделенная веревками, людей много – платили за свет, за обучение, за что-то еще, брали квитанции, проверяли правильность, иногда что-то спрашивали - все как везде, нерушимый алгоритм. Люди смотрели на нас с любопытством, а мы стояли прилично, спокойно, отсвечивали слабо, но были, конечно, весьма бледны – неприлично бледны - по тамошним меркам, а на улице было невыразимое мексиканское солнце.

Наконец мы у окошка-цели. Наконец-то. Ура. У нас будут радости жизни доступные за деньги – минут через пять. Люди за окошком нас внимательно разглядывают и просят паспорт. Мы даем паспорт – пожалуйста! Пожалуйста! Девушка долго смотрит в паспорт, потом подходит еще одна девушка и тоже смотрит в паспорт, потом приходит парень и тоже заглядывает в паспорт - хмм, потом они все трое уточняют страну – где? Мы называем страну – конечно, конечно. А город? – заинтересовались они. Мы говорим и город. Они испуганно молчат. Потом переспрашивают. А? – говорит парень, а потом вдруг лихо, архимедово, с напором восклицает - "Москва?!!" "Москва!" – радостно соглашаемся мы и весело киваем и блестим зубами во все стороны. Они тоже кивают и блестят, берут наши доллары и опять задумываются. Улыбка не гаснет на наших устах. Потом они что-то обсуждают. Потом открывают кассу и отсчитывают сколько-то денег. Потом уходят и приносят еще денег – и тоже отсчитывают. Потом говорят – айн момент, фройляйн - и добывают еще денег. Все! Уф! Распишитесь - они дают нам целый ворох песо. И вот вам чек. И в чеке распишитесь Распишитесь за эту огромную кучу бумажных денег. Просто огромную. Громадную. Кучу денег. Песо разного достоинства. Разных годов выпуска. Разных цветов и форматов. С прозрачными окошками и портретом нарушителя страт Бенито Хуареса. Очередь оборачивается на нас, забыв про газ и проездные. Да. Мы легитимно ограбили банк в Пуэбле. Да-да. Только что. В ужасе сгребаем купюры, распихиваем их по жалким летним одеждам, карманы у нас распухают как флюс, а на лицах хорошо читается паника – мы не подумали, ну, мы не подумали! - а о чем вы вообще думали, а? Мы убегаем, несемся в какую-то забегаловку по соседству, виляя и путая следы. В забегаловке почти пусто, но пахнет омлетом, что ли, и кофе, что ли – мы проносимся в туалет, около раковины считаем, упорядочиваем купюры - так, кажется, поприличней - и выходим, как ни в чем не бывало, на улицу, прямо на сокало, прямо на невыразимое мексиканское солнышко - улыбаясь и предвкушая приключения и удовольствия. И доступные за деньги и вообще.