Ситшонски - имя Вакджункаги у ассинибойнов

Случайно наткнулась – мне очень нравилось это произведение в детстве. Вода лилась, песок сыпался – время, дожди, снег, смена караула, зимний Орион в полнеба, новые божки, новый вкус, дорога как синенькие вены под бледной декабрьской кожей - я даже забыла его, куда-то закатилось ощущение, а тут наткнулась - и вспомнилось. Тем же, так же - желтым, пустынным и личным - и до сих пор нравится. Оказывается. Да.

( Вермеер )

Если что - Алекс Грей (Alex Grey) делал обложку для нирвановского (Nirvana) ( In Utero ), это не самая моя любимая обложка, чего уж - а из производных In Utero я люблю клип Heart-Shaped Boxс – как-то в детстве он, непринужденно не улыбаясь, разрушил мне психику до основания, а затем преследовал в кошмарах – хотя, скорее всего, мои кошмары просто проявились в этом клипе – вспомнились и зашевелились - о-н-о! - проявитель-закрепитель – у вас в семье был любитель любительской фотографии и допотопных девайсов? – проявитель – волшебный эликсир, правда.

Но сейчас про Грея – некоторые его работы мне нравятся до, нет не до дрожи - до совпадения, наложения - подгонка под рисунок, выкройка, если ушить здесь - я могу это носить – наверное, они тоже проявляют кошмары? Общеизвестны греевские прозрачные тела, и синие вены, и красные капилляры, макраме из мышц, ковры из глаз - разноцветные рентгеновские снимки - но это я не буду постить - посмотрите, если захотите - сегодня отдельно глазное дно – день окулиста.
Глаза -вход, глаза-выход. Глаза-рот.
Мне нравится выражение глаз на его работах – это эвфемизм – там нет выражение, мне вообще нравятся глаза, мне нравится, когда глаз много и видение Изекииля всегда казалось самым крутым – не смыслом – настроением и построением траспортных средств.
( Проверка зрения )

Мне не особо-то нравится этот рисунок - дурно пахнет глазуновым и наборами открыток "по искусству", а вот посыл правильный.
П-р-а-в-и-л-ь-н-ы-й - проявляется.
( Свой глазок )

Одной из самых любимых книжек в детстве были Приключения Одиссея - адаптированный вариант-пересказ для малолетних, конечно же – могучее гомеровское в том возрасте я могла только попытаться прочитать – но не воспринять. Некоторые вещи иногда везет увидеть, услышать, прочесть во время безопытности, в условный золотой век с условными золотыми ценностями – неделание от незнания, яблочко висит на ветке, скабрезный уж не смотрит тебе в глаза, а огненнокрылые не попрекают аппетитом - иногда эти сокровища превращаются в пыль, но можно – можно! - насобирать на приличное ожерелье - но тогда, там, в этом для тебя - мир, а не выводы. Одиссей куда-то плыл, с ним что-то случалось - интересное, новое, вне схемы "баба-яга-кощей-пиво по усам "- лестригоны, лотофаги, мужчины, превращенные в свиней, запретное пиршество, кошмарный одноглазый циклоп-людоед, вызванная тень прорицателя – приманили на кровь, и заключительная загадочная проходка с веслом на плече в глубь континента.

Однажды в детском саду мне попалась одна книжка – детская книжка в мягкой обложке – лежала в общей стопке, вытянула наугад. Это то и такое, что вы вспоминаете, когда хотите вспомнить - детство или потрясение или их сочетание, когда хотите привести пример зависимости и созависимости - кому-нибудь. Эту книжку мне немедленно захотелось забрать себе - немедленно! - я придумывала массу способов, как я ей завладею - волшебных и незамысловатых - но ни один не пригодился, я не решилась. Она мне разве что не снилась. Или снилась. Я приходила в детсад, брала эту книжку – из общей стопки, и у меня миры проносились перед глазами, быстро-быстро, воздушные ямы, меня выбрасывало за пределы вселенной, и я мечтала и ждала, когда это снова будет – толчок за пределы - слишком - эффект повторялся.
Потом эта книга куда-то пропала - может быть, она была чья-то, или порвалась и ее выбросили, или ее не было никогда - я ее не нашла в общей стопке, я даже тосковала по ней .
Месяца через два у нас дома откуда-то появилась точно такая же.
А нравилась мне сама книжка – не сказка, хотя сказка тоже, да, тоже. Очень - казалась такой непонятной, незаконченной, неообъясняющей. Мне нравились иллюстрации.
Мне было так страшно.

( Книжка )

Это фильм я видела восемьсот раз, девятьсот раз - целиком, частями, кусками, сценами, фразами, настроениями – какое-то время я смотрела этот фильм каждый день – это называется голод, это называется жажда – голодному все мало. Я помню раскадровку, слова, выражения лиц, имена актеров, фамилию режиссера и финальную песню – на репите, в голове, в сердце - зажимая предсердия, желудочки – по очереди как нужно, но в другом ритме - "Королева Марго" (La Reine Margot) Патриса Шеро.
Примечательно, замечательно вывернутый роман-источник – всем известный, сотое переиздание, у вас какая обложка? - галантный век в представлениях о нем - c кошмарно галантным Брантомом, камзолами «гусиный живот» и все мы - конечно же! - знаем историю про пышные юбки, высушенные сердца и отрубленные головы с бриллиантами вот рту - хотя это уже ближе к теме – что там еще? Нет, ничего этого не будет, не ждите, тут про другое – тут просто другое - вывороченная история, искромсанная, утрированная, концентрированная – в полутьме, с рваными рубашками, грязными намеками, восемнадцать фраз на весь фильм и бессчетно – выражений лиц.

Снято неровно, не по-настоящему, и свет выставлен ненастоящий, снято бесканнонно, глумливо, искренне и страстно, так как нужно - мне? Англад вдавливает голову Марго в подушку – брачующиеся, вы вступаете в новую жизнь!, Вирна Лизи перелистывает странички, причмокивает, пугает взглядами и паузами, недоговаривает – но наемный убийца не дурак, все понятно - как и кого. И когда. Король харкает кровью на белое платье сестры – как пафосно, какой классический контраст! – красное на белом - или уже белое на красном. Незабываемый удар по голове Коконнаса – ровно посередине – раз! - потом будет шрам. И Марго – она непохожа на настоящую – ледяная Аджани и законная овечка на заклание - толстолицая в кудрявом парике - портрет того времени – найдете при желании. Паскаль Грегори в роли будущего Генриха III - тут Анжуйский – вау, вау, Анжуйские, Орлеанские – вечная головная боль! - мой личный выбор – у него великолепное лицо, у него на лице ползают улыбки, усмешки, насмешки – кривые, злые, притворные - ему не надо кричать, даже говорить можно не всегда – у него есть лицо.

А в конце Маргарита едет в карете с отрубленной головй любовника на коленях и эта душераздирающая песня Офры Хазы (Ofra Haza) – золоченой принцессы умершей от СПИДа - песня, которая разрывает сердце - когда смотришь фильм, кажется, что все меркнет, тает, темнота остается, просто темнота – а когда просто слушаешь, в этой песне даже есть … солнце. Даже есть солнце.
В Париже я все время случайно попадала в Сен-Жермен л' Оксеруа – сворачивала не туда, и там звонили при нашем приближении – так получалось, а мы, разумеется, шутили и говорили про мессу и Париж и стоимость, и "жил Анри Четвертый" - и заходили внутрь – там прохладно и пусто.

Потом аддикция прошла и время прошло, и я попробовала фильм пересмотреть и не стала – все, что ты мог выпить из того кубка, ты выпил – просто помни вкус. Этого – достаточно.

Послушайте песню.

Это моя любимая реклама парфюма. Вот этот неполный вариант – по локоть. Полный вариант тоже хорош – туда же, под кат – другие акценты, цвиттер, цвиттер - но этот мне нравится больше. Тот случай, когда я чуть не купила запах из-за рекламного постера – чуть не единственный - как завороженная стояла в магазине – в инопланетном ступоре, звездной тоске, пытаясь что-то вспомнить - незабытое и незабываемое – звезды в глазах, звездная пыль на подоконнике. Но не купила – запах трижды не мой, никак, цитрусы, лимон.
Не купила. А очень хотела бы.

( Постер )

( Полный вариант )

Ну, ритуалы хороши не только безупречным исполнением ритуальных танцев, а существованием этих танцев вообще – в сознании или подсознании – их осознанием.
В смысле – мне стало жалко моего ритуала. Я по нему соскучилась. Я хочу танцевать ритуальные танцы по средам - чередовать фуэте, ковырялочку и капоэйру в произвольном порядке - рафинированный вариант коммуникации с ... Например, с неведомым. Действие не ради, не для, не потому - просто действие. Сами подумайте - ну зачем ритуалы, если можно просто попросить какого-нибудь божка о снисхождении, плюшках и побитом соседе? ну и?
Сегодня – троица. Ривера. Сикейрос. Кало. Святой дух отойдет, традиционно, женщине, остальные – по желанию. Ваши варианты? Как лучше?
Все трое - мексиканцы. Все трое - коммунисты. Все трое - художники. Ривера укрывал Троцкого в доме Фриды, Фрида спала с Троцким, Сикейрос стрелял в Троцкого – но, правда, не попал и условный гений и условное злодейство не согрешили и на этот раз.
Все трое - мастера деформации.
Деформация тела. Деформация души. Деформация духа. Нет, не по одной деформации на каждого - вопрос только в пропорциях.
Мне нравится слово «деформация» - само по себе , как если бы оно имело чистый смысл – а это значит не иметь смысла, ну, конечно же.
Если берешься деформировать пространство – ты деформируешь себя. Если берешься деформировать время – ты деформируешь свое существование. Иногда деформация – эликсир спасения – деформируя уродливое, ты получаешь прекрасное.
Все трое чем-то похожи – теми самыми неуловимыми элементами – время и ощущение - время одно, ощущения - от одного и того же. Только цвет воспринимающих глаз другой, хахаха.
Чтобы понять Кало нужно быть готовым поделиться кровью и энергией – а понимание не принесет облегчения и даже доставит боль – в смысле ты получишь только понимание, как и обещали – ничего сверху - Фрида не дарит подарков. Ну и умница.
Остальных оставлю без объяснений.
( Кало )
( Ривера )
( Сикейрос )

Я люблю второе передвижение согласных. Нет, первое я тоже, конечно, люблю до дрожи в коленках и взмывающих меня в стратосферу крыльев за спиной, но второе я люблю заметно больше - коварная химия, адское зелье. Первое глобально корежит органы речи и озадачивает органы слуха, а второе - как легкий щелчок в пространство между глазами майора Ковалева — дзынь!
О, тусня и приключения неуемных п,т,к и б,д,г не могут не волновать, не терзать, не тревожить - их аллегория — вечный странник и птица феникс объединенные в нелепом страстном порыве —и какая скучная ирония заключить эту страсть в нечто унифицированное белесое наукообразное покрытое обложкой и малодушно снабженное библиографией и абсолютно - абсолютно! - последовательной нумерацией страниц.

Сегодня, по возможности, коротко, по невозможности – длинно. Сегодня про альбом King for a day, fool for a lifetime группы Faith no more - yeah, yeah – и даже не про него, а про его обложку.
Обложку рисовал Эрик Друкер (Eric Drooker) – персонаж достаточно известный. Тиражированный - издательствами и бунтующим стаффом - еще и социально активный персонаж, да – это так, к слову. Мне без разницы. Что-то нравится, что-то - нет, что-то ух ты как нравится, что-то - надо же как пофиг, что-то похоже на Анри Руссо, что-то - еще на что-то.

Не самый любимый альбом у FNM, но самая любимая у них обложка - без сомнения - и одна из самых любимых обложек вообще. В личном списке - где-то ближе к началу. Нет, на альбоме есть, ееесть несколько дивных песен - Evidence и Coralho voador - добро пожаловать в сновидение, господа! - и The last to know (First to go - ха!) и абсолютно правильно и как-то неестественно-хитово звучащая Just a man с афроподпевками и доморощенной философией, да и сам "Король на день" с его вечеринками и глупыми взглядами и головокружением выглядит нарядно. А еще там есть несколько прекрасных названий – The gentle art of making enemies – ооо - это победитель, ооо - это восторг! - дальше этого названия можно было даже ничего не сочинять.

Так вот – иллюстрации. Они из Flood! A novel in pictures. Изначально фон – белый, но мне нравится именно красный - в нем... ну, наверное, смысл, да?
Отблеск? Пожар? Поджог? Катастрофа? Воспаленное сознание? Колышущийся воздух, ощущение нереальности, тошнотворная клаустрофобия, пустой вагон метро и человек выбегает в никуда - это реверс. Адская собака и адский ее владелец – в самом ярком зареве – это аверс.
( Аверс и реверс )

Про  Раммштайн (Rammstein). Раммштайн сейчас - это уже лимонад, пирожки с картошкой на станции метро Студенческая, разменная монета и моветон -  Рамштайн знают даже те, кто знает певицу Свету в лицо. И даже их родители.  Раммштайн  - это уже что-то наравне с розовым цветом и стразами, но так как мне не влом надеть и розовое – да, наверное, и стразы - и у меня нет предубеждений касательно гриндерсов ни в ту, ни в другую сторону,  то я люблю Раммштайн. Да - и еще я любила Тилля Линдеманна (Till Lindemann), хах.  Нежной любовью.  Он ранил мое хрупкое девичье сердце своей красотой.  Как стилетом наискосок – рраз! Ооо.  Кровавая рана. Жаркие мечты. Честно – ему можно даже не петь и  не рубиться  флегматично кулаком об колено  - может как Памела Андерсон или там Моника Белуччи  или там пресловутая Анжелина Джоли (сорри, сорри, простите меня, простите, больше никогда) просто так ходить – но,  без сомнения, лучше  как есть. Петь и рубиться. Пусть поет и рубится.

А знаете, какая у меня любимая песня? А любимая песня у меня Райзе Райзе (Reise Reise) – с одноименного альбома.  Альбом, кстати, средний,  альбом, кстати, неровный – но лучше следующего полуобморочного Rosenrot   - но хуже предыдущего звездного, хоть и затасканного по радиостанциям Mutter  - и  удивительно хорош для аудирования по немецкому языку.  Линдеманн подражает Высоцкому на подсознательном уровне –  суровое мужское братство, да,  по-танкистски поет «амур-амур» и дает понять, что хлебнул мурцовки с женским полом выше крыши.  А вторая любимая – только не надо смеяться – Ду хаст (Du hast). О даа.  О дааа. Ду хаст михь гефрагт...Трой ир зайн фюр алле таге, хахаха. Прекрасная песня. А третья любимая песня Альтер манн (Alter mann).  Когда я слушаю отстраненное «вифиль мэрхен дир нох бляйбт», я понимаю, что сейчас  я что-то узнала, но никому, разумеется, не скажу.  Ну, а еще я люблю песню Энгел ( Engel)– но не за музыку и не за текст, а за мироощущение которое у меня возникает при прослушивании и Айферзухт( Eifersucht) – я на ней всегда наушники проверяю, ну и вообще, познавательно касательно мужского мировосприятия – или мужского его отражения.

Ну и они - Раммштайн, да - очень смешные.  И безыскусные деревенские  сравнения  сперматозоидов со слониками в Rein Raus, и то, как гитаристы выходят в разномастных сомбреро на Live aus Berlin, и  то насколько открыто и смущенно-простовато они провоцируют всех подряд, кто уж под руку попался в Leichzeit и Zwitter. Да и клип Benzin  очень смешной, да и Белоснежка со шприцом ничего так – как и Круспе со своими бесконечными прозвищами и красным платьем  и Пауль с тонзуркой  и несчастный Флаке и невидимый йог Ридель и старательный носатый Шнайдер. Ну и Тилль, да, Тилль.

( Тилль. Любимое фото. )


( Общеизвестная и прелестная фотосессия в нетрадиционном. )