Ситшонски - имя Вакджункаги у ассинибойнов

Я продлила подписку на жж и сама не знаю – стоило ли? Тыщи не жалко – не в этом дело. Раньше это была место – мое место – мои бусины, тетрадь, мир, сцена, угол, стена, улица, воздух, азбука буратино, мыльные пузыри, кровозаборная, пробирки с кровью, иголки, таблетки, линзы для поджигания – а сейчас ощущение поменялось. Как будто не могу. И не хочу. Не знаю, что хуже.

Ну, что объединяет эти картины, эти лица? Кроме автора - это предположение нужно не предполагать.* Я вам даже напишу автора, хейя - Одилон Редон (Odilon Redon), но не буду писать названия. Кроме одного - потому что оно мне нравится. Но не целиком - потому что мне так нравится.
There Is No Point.
Ну, догадаетесь, что тут общего?
Хотя, скорее всего, вы ни черта не догадаетесь.

( ... )

А. Вот эта тоже отличная.

( Тоже отличная )

*Потому что это глупо.

Именно чужая модель порождает мои сомнения. Порождает потому что не работает. Не работает со мной. Но, возможно, работает с другими - именно поэтому и порождает сомнения. Якобы должна работать. Но она не работает со мной и не будет работать - она не заработает не потому что я не умею с ней работать, а потому что она не работает изначально и изначально мне ничего не объясняет. Сомнения - на стыке знания о моделях. Не стоит применять нерабочую модель в рабочей.
Не смешивать, не взбалтывать.
...то есть, модель не работает потому что есть дополнительный элемент в ее структуре - это я. Там, где другой является смазкой в колесе модели - я являюсь палкой в этом колесе - оно никогда не поедет потому что из модели применительно ко мне нельзя убрать меня, а если убрать - то модель не имеет отношения ко мне. Доказательство вышесказанного.

Меня почему-то пугают бжд-куклы. Формально - ничего ужасного, мелко, аккуратно, декоративно, но каждый раз холодное, ерзающее, неприятное впечатление.

Как-то грустно мне. Я раньше вообще об этом не говорила. Это даже мне кажется беспричинным, хотя причина есть, наверное. Ниоткуда пришло, никуда уйдет. Или не уйдет, а какое-то время будет ныть, тянуть, сжимать.

Бывает, что люди что-то обобщают – мол, не люблю такие книги, не люблю такую музыку – не эту книгу не люблю потому что - эту песню, эту симфонию, этого музыканта потому что – а вот так, в общем - не люблю такое. Я раньше всегда чувствовала какое-то сильное раздражение, особенно если что-то из списка условно попадало в мой список интересов - ну, разумеется. Раздражалась, хотя ко мне лично это не имело отношения - на первый взгляд.

Я долго думала в свое время, потому что раздражаться мне не нравилось, а потом просто поняла, что такие фразы всегда несут в себе пусть неосознанное, или маленькое или даже (реже) безвредное желание быть поумнее, повыше, поважней на ровном месте, что тут это желание и является самым главным и центром, а не реальная прелесть или плохость чего-то там списочного. А законное раздражение возникает потому что сам-то человек никак не подтвердил свое знание, умение и навык в этой ( такой) области, а меня вроде как заставляет – пусть внутренне - объяснить или переубедить или примеры приводить. И поэтому, собственно, раздражение - на необоснованность притязаний - ведь он не подтвердил. А я – не обязана.

То есть разделилось ругаемое и причина обругания – и все стало на место.

И раздражать перестало.

А вот жаль, жаль, что я не могу – как раньше? – просто писать сюда в условный дневник – писать что-то сиюминутное или глобальное – по позыву, по порыву. И ведь есть, что сказать, что рассказать – и монументальное, и аморфное, как ветер, как зубы, как ядовитые капли, изменяющее навсегда, изменившее навсегда, и есть пригоршни чепухи – веселой и сладкой и яркой - и вот открываешь страницу и слышишь внутри себя равнодушное "зачем?" Скучающее, скучное "зачем?" - и вот уже мимо дневника проходят невероятные по силе и воздействию на меня события, которые уж всяко
важнее, чем новенький миниальбом Джона Фрушанте. Но альбом тоже хорошо. И мыльные пузыри и бутеброды с килькой. Понимаете - и хлеб и пирожные нужны для полноценной жизни, хлеб – он ведь просто для жизни.
И я ничего не могу поделать с двойственностью, тройственностью, (бес)конечной множественностью своей натуры – я и и не собираюсь – но переключение между сознаниями и скорость переключения – это все есть и это все мое , и наивность и циничность – и это все мое, мое, мое, и максимальная включенность и максимальная выключенность – мое, и промежуточные состояния – все, все мое, а еще у меня глаза у меня по всему телу – иногда они открываются, иногда они закрываются. Одновременно или вразнобой. Вот так я выгляжу, да.

Вот это вот – новогодняя елочка с ароматизатором "елочка" – главный заздравный шарик!, коктейль-сок - по выбору - в пластиковом стаканчике, энергетический батончик – основная еда и обязательные подарки друг другу – неважно что – важно как и кому – и конечно же, обязательно завернутые, обязательно с бантиком. А до этого долгий, утомительный, смертельный, с непонятным исходом бой с … с монстрами, да. Все так знакомо. Находит отклик в душе. Знаете ли.

Ну, вот я допускаю, что у некоторых людей настройки проще, чем у меня, не такие тонкие. В определенных областях особенно. Они могут так не думать – или вообще об этом не думать, но это есть и это даннность. Это как если один знает сложение и вычитание, а другой, допустим, интегралы, и в его мире сложение и вычитание есть - как часть, а в мире первого сложение и вычитание - как мир. И вот взаимодействие всегда будет с этим перекосом – он будет видеть минусы и плюсы в любом твоем примере и примерять к себе так же, а ненужные – с его точки зрения - ( на самом деле- непонятные) - знаки отбрасывать На самом деле, эти знаки и образуют новое и то самое нужное состояние, структуру, без них оно становится просто удобоваримым для конкретного индивида и совершенно не тем, чем было изначально и чем должно быть - по замыслу.
Я не буду писать, что есть, разумеется, области, в которых я тоже знаю четыре действия арифметики - потому что смысл не в этом – сказать «я тоже», смысл в том, чтобы сказать то, что я сказала.

В общем, я чувствую себя вполне прекрасно. У меня такое хорошее холодное настроение, что мне совершенно не хочется с него переключаться. Оно даже не предполагает выбирательной рефлексии – этого ли я хотела, к этому ли я стремилась – это вполне завершенное восприятие.
Оно, конечно же, изменится - и это тоже хорошо. Главное, что меня совершенно не волнует, во что оно изменится.