Ситшонски - имя Вакджункаги у ассинибойнов

Сегодня будет редкий в последние времена пост – раньше это виньеткой, жж-шным курсивом прописывалось как "про блич" - но иногда я возвращаюсь и смотрю на чужую рисованную развеселую жизнь – и смотреть на это хотелось бы с интересом – не только с возможной ностальгией.
Но.

Нас ждут сплошные флэшбэки или – оу! - мемуары и разъяснения условной совы условным же Шариком.

Сначала я подумала, что Орихиме в Бличе (Bleach) остригла волосы, но нет, все хуже – в разгаре эпик про предыдущее поколение, про годы оны – масло тогда было крестьянским и бутербродным - и только! Я уж не знаю что сподвигло Кубо на это – истощение рил-тайм идей, подступившая с ножом к горлу зрелость или был социальный запрос? Был, что ли? Вот так или иначе в бой идут одни старики.
Ну – и немецкий язык прописан в японском сознании катаканой с умлаутами – мы все это знаем и мы все ликуем и веселимся по этому поводу.

Кстати, сходство Муттер Куросаки с Иноуэ так и просит меня вплести Эдипа как лыко в строку – смотрите какое изящное макраме! – но и несколько напрягает все же. Йес.

Саюки Ибун (Saiyuki Ibun) у меня не идет – да и не шел никогда несмотря на льстивое слово "мороз" по-сибирски в заголовке – хоть и с ошибками – я не могу запомнить имен, не могу постичь деяний, прошлое не хуже будущего - темно или туманно – по вкусу. Вернее - без вкуса. Хотя, наверное, могла бы - запомнить и постичь. Но не хочу.

В основной линии (Saiyuki Blast) основным является дратсинг. Катарсис - в нем.
Заводите апельсины в одно и то же время.

Ой-ой-ой и еще раз – раз уже песни-пляски – пою и танцую. Опять про Саюки ( сегодня все про Saiyuki) - мне нужно выговориться всенародно и в письменном виде.

Такое обычно постят в журнале Максим (Maxim) – счет идет на годы, или в журнале типа Коспополитен (Cosmopolitan) – сиюминутно. Разброс времени разный – смысл один - было-стало, что устало, что пропало, глубина морщин и какие продукты использовались в процессе – пиво, вобла, губная помада и жизненный опыт.
Ну, что – все верно, раньше и сахар был слаще, да и клали его четыре ложки на стакан, не размешивая, и вареньем приедали – взгляните на Годжо и Санзо, покоситесь на Хаккая. Все они были посиропней, покарамельней, пошоколадней, зазывно просили описаний губы-вишни, очи-сливы, ланиты-персики – фруктовая тарелка. Ныне же все стали выше ростом и шире в плечах, Годжо приобрел татуировки, кубики Рубика на животе, ремень в штанах - штаны или те же или точно такие же – что-то должно быть еще неизменным в мире, помимо гравитационной постоянной – но утратил майку и всякий стыд. Санзо помимо ремня и определенной скромности приобрел футболку, классические серебряное кольцо и теплые стельки и презабавное измотанное выражение лица. Хаккай стал более уверенным или менее неуверенным - тройеры и кресты на голой юной груди сменились пуловером, длинным шарфом и претензией на дендизм и разум – но давнишнюю картинку я считаю одну из самых удачных хаккайских и не могу быть сурово объективной. Гоку просто стал лучше. Или даже – стал другим. Да и хорошо. Да и вообще. Ну их эти клетчатые трусики, ботинки на платформе и ободки в волосах – ободка тут нет, но это я так, превентивно.

Как вам больше нравится – как было, как стало, что хорошего утрачено, что нехорошее приобретено – или наоборот?

( Сравнить )

Сегодня довелось увидеть всякие сочные саючьи (Saiyuki) красивости, в том числе - пара сканов столь любимых нами (только мною?) хит-парадов – персонажи саюков, еа – не знаю, по каким данным – возможно, в счетной комиссии вдумчиво считали надушенные письма фанатов, хотя не исключены смс-ки и банальный интернет.
На первом месте – угадайте – дятел Санзо. Электорат, запуганный огнестрельным, вознес монаха на пьедестал, открывая обзор голых волосатых ног из-под рясы. Вообще, четыре мушкетера вошли в первую четверку – представляю, если бы вдруг было не так – впору закрывать фирму, продавать пакетами пакеты акций – но все спаслись, кризис нипочем и первые четыре места прочно заняты. Это по любви.
В первую десятку вошел фрейдистски настроенный Когайджи, белобрысый-белокурый носитель непосильного дзена и багажа-перегруза знаний Комье, брюнетистый лор? хирург? прозектор? Укоку с бактерицидным пластырем на щеке – уверена, они собирают консилиум с Мураки в регулярном режиме, прелестный вьедливо-надоедливый гайдзин Хейзель и джип японской сборки Хакурю.
В первую двадцатку на знаковом тринадцатом месте нежно улыбается Камисама, пережив в людской памяти и Релоад и начатый Бласт и безотносительный к нему Ибун, но не переживший нападения мушкетеров в годы оны, а на двадцатом строит из себя крутого «пупок Земли» Закуро. Еще в двадцатке зачем-то есть Лилин и Натаку.

Я бы, конечно, с удовольствием ознакомилась с новым куском саюков (Saiyuki) на уровне хоть какого-нибудь понятного мне языка, а не на уровне загадок незнакомого и своей личной интуиции – ибо смешные врезки всегда на ура. Ура.
Анонс был - все меняются телами или душами, а вопрос был - кому что достанется.
Серьги сестрам распределились, правда, как-то совсем очевидно, без приятных синкоп - Санзо достался Хаккай, Хаккаю Санзо - ну, а при таком раскладе совершенно непонятно зачем хоть чем-то менялись остальные двое - там-то разница минимальна – они оба на попечении, оба опекаемые - просто попечители и опекуны у них разные, но I’m cool-пофигизм Гоку и отразившаяся теперь и в лице - помимо поступков - детская наивность Годжо выглядят все равно забавно. Ну, или я себе это придумала и эти двое ничем не поменялись.
Но забавней всех выглядит Санзо. Честно. Он цветет в буквальном смысле и в изобразительном искусстве.Те, кто его любит, увидят как же он нежен, вежлив, заботлив и местами стыдливо румян этот наш Санзо, те, кто не особенно - могут сдалать трехподходное упражение в остроумии (с большими весами!) и все равно не устанут. Хаккаю дали пистолет, и он наконец-то вел себя так, как ему наверное часто и мучительно хочется - он реально крут, а всем бояться.

Как-то в детстве мне попалась в руки одна книжка — дело было в каком-то из мест массовых детских скоплений — в таких местах у меня случались или активные чертогоны, или приступы неуемной, но сильно контролируемой положительной активности, либо тотальная усталость и невыносимое утомление и отрешенная злоба — я уходила куда-нибудь подальше и читала книжки или просто гуляла одна — та книжка была ободранная, без начала, но, слава Богу, с окончанием. Названия я тогда не знала, узнала потом — кажется, она называлась "Шел по городу волшебник". Ну, это сказка была такая.Там был главгерой, который разжился чужим магическим артефактом — спичками — спичками без серных головок - просто деревянными однотипными щепками - сломаешь спичку и желание выполняется — я думала, что это очень удобно — спички, носишь в кармане, никаких изукрашенных волшебных палочек или там посохов или медных ламп с гигантскими подобострастными обитателями — мобильно и не привлекает внимания.
Главгерой, разумеется, спустил коробок на всякую ерунду — как так можно разбазаривать ценные волшебные ресурсы непонятно даже в младшем школьном — на какие-то конфеты, хоккей и безотказных родителей — не помню точно, конечно же. Но это чепуха — спички — даже не это, хотя, конечно. Там был еще один, собственно, артефактовладелец, спичечный король, он был, разумеется, ужасно отрицательный, отчаянно эгоистичный, жуткий тиран, и все такое прочее - но и не в нем даже дело - просто его, то ли все достали, то ли что — но он устроил себе мир во вчерашнем дне. Так называлось - "вчерашний день". Новый, но уже забытый мир.Там был тот же город, те же здания, улицы, всё как всегда — мне почему-то запомнился какой-то блинчатый пирог в кондитерской - больше ничего не запомнилось - всё-всё как всегда, только не было никого — никаких людей - пустота и тишина.
И как-то - ударило.
Я помню свое маниакальное желание очутиться во «вчерашнем дне» - пустом, гулком, отделенным от мира красной закатной полосой — я одержимо мечтала об этом. Мне нафиг не нужны были какие-то туполобые роботы-слуги, блинчатые пироги и кители с золотыми пуговицами — ну или не так уж нужны - поиграть и выбросить, попробовать и забыть - это мусор - мне хотелось пройтись по таком городу, жуткому, пустому, не брошенному - но в котором никого нет, потому что их тут не может быть - чтобы эхо шагов, чтобы скрип дверей, чтобы шелест ветра, неслышный звук палящего солнца, собственного дыхания - и все.
Не так давно услужливое подсознание откликнулось мне на детскую книжку саючьим (saiyuki) Камисамой с его призрачным замком - окруженным заколдованной границей, населенным призраками прошлого и идиотскими механическими игрушками — откликнулось моментально и неосмысленно и максимально сильно. Отчаянно сильно просто - на удивление.
И я помню как в три часа дня мы сидели на пирамиде в Туле - довольно высоко в горах - ступеньки поросли травой, низкой такой, ползучей, и шелестели ящерицы, за спиной пробежал кто-то - неизвестно кто - серый, крупный, свалился за камни, пара скатилась - стук о сухую землю - а в Европе и в Азии был завтрашний день, а мы были во вчерашнем, а вокруг никого — совсем никого, пусто, абсолютно, абсолютно! - мы одни на развалинах, совершенно одни — не сезон, свиной грипп, никаких туристов.

Папку "Saiyuki" - щедро оставленную в общем доступе - у меня на работе растаскали на десктопы и моменты эстетического наслаждения в обеденный перерыв, да и главбух страшно одобрил увиденное и сказал, что заберет дочке –«красиво! и вообще и это же аниме, да?»
- Только знаешь – говорит, – я - говорит, - вот что не понимаю, это ж японское, так?
- Японское – ответствую ответственно.
- Ну, вот - говорит - они же там все на Западе(?!!! - monpansie) против курения – удивляется, значит – а тут так часто парни-то с сигаретой. Дымят! И девчонка – показывает на Санзо ( Санзо, ребят, парень, просто монах - в платье, а не в штанах) курит! С сигаретой не возьму – говорит - а картинки здоровские!
Это я к чему? - к тому, что, как говорится – осталось еще два платья – потерпите - не могу не закончить, раз начала. Буду всячески стараться выбирать иллюстрации без сигарет, но скорее всего, не получится – двое из четырех курят, исходя из имиджевых соображений их мангаки.
Четверка. ( Salty Dog 4) Четверка знаменита наличием нескольких отличных - отличных по исполнению и отличных друг от друга – серий: пищевой, крупнопортретной, лепестковой, на фоне природы, в особенной такой, знаете ли, манере и Хейзелем – ну, Хейзель, это отдельная воскресная проповедь – монах одетый как монашка. Серии отличные, без всяких дисконтов - я бы сказала, что Четверка самая красивая из всех « соленых собачек» на выставке и заслуженно получает чемпионскую медаль.
Эта одна из самых любимых групповых. Ненастоящая сепия, общий молчаливый настрой, холодок в воздухе, взгляды и домыслы , отвлеченные внутренние диалоги.
( Она )
Из лепестковой возьму все-таки Годжо. Я долго думала – но все-таки Годжо - больно яркий представитель бравого почетного мужского клуба «Таких интеллектом только портить!». Годжо не глупый, нет, совсем нет, но абсолютно не интеллектуальный. Еще в этой серии есть отличный Хаккай…ну, или давайте возьму Хаккая - он ни разу не был. Хаккай интеллектуальный. Ну, или пусть и Годжо и Хаккай, что ли. Оба. Для сравнения. Каждому опять выдан фон и опять - возможность взаимодействовать с лепестками согласно характеру, а созерцающим взаимодействие – выдан повод к толкованию оного.
( Годжо и Хаккай )
Пищевая серия. Санзо, утилитарно поедающий пирог, роковой Годжо с рожком мороженого, доброхотный Хаккай с вазочкой мороженого – свежая клубника сверху - все такое вкусное! - но побеждает Гоку – его азарт по отношению к глазированным пончикам нельзя не отметить в списке лучших - да и для пончиков это жестокое оскорбление - они могут отомстить.
Гоку – это Сунь Укун – поясняю для знакомых с каноном и незнакомых с апокрифом. Да-да, древняя мудрая обезьяна – это он. Он, он.
( Сунь Укун )
Серия такая вот особенная манера – одна из лучших - холеное псевдограффити - тут все-таки будет Годжо, да, а заодно - иллюстративное объяснение почему он все-таки пренебрег интеллектом и почти имел право это сделать, ну и лишний повод задать вопрос, зачем у этому парню дали, несомненно, хорошего, несомненно опытного, но уж слишком зрелого сэйю?
( Иллюстративное объяснение )
Ну и Хейзель. Это из «крупнопортретной» серии - в ней все прекрасны и Хейзель дан только как пример Хейзеля – потому что без Хейзеля Вселенная Курящих и Некурящих Вечноидущих на Запад перестанет расширяться или начнет сжиматься и превратится в первичный суп, а то и дойдет до сингулярности. Ха! Это тоже монах - в одежде монашки - сзади разрез, в огромной шляпе монашки и с псевдозвездой Давида на шее. Внутри Хейзеля сидит чернокрылый демон, а рядом с ним ходит голем(!) индейского (!)происхождения! А вы говорите - не дойдет до сингулярности!
( Хейзель )

Вообще, это я писала на нездешний флэшмоб, но решила и сюда – я люблю, когда все в одном месте и предпочитаю одно другому.
Суть. Есть такая мангака Минекура Казуя. Она рисует мангу Saiyuki. Да-да, про которую я, бывает, пишу и на которую я, бывает, ругаюсь. У нее есть пять артбуков под названием Salty Dog. Смысл – выбрать любимые картинки и объяснить почему ты их возлюбил больше остальных точно таких же – ну, кажется так, я не помню точно, потому что делала флэш в свободном режиме. Ворнинг – будет пять благородно и понимающе-подкатных постов с кучей картинок на однообразную тему. Два – наверное, сегодня. Что - поп-масс - парни-музыка-наркотики – выглядит нарядно.
И тэг энтертеймент непомерно разрастется, видимо, от моих неустанных трудов на этой неделе.

Итак - любимые картинки из Salty Dog (пять томов, художник К.Минекура, да) Сначала подумала, что легко, что пятикопеечное развлечение, и таких наберется немеряно и мгновенно. Ну да, ошиблась – все только кажется, конечно, огромный выбор иллюзорен, и первоначальный радостный эффект - эффект картин И.Глазунова – на узнавание, а не на потрясение - а выбрать-то надо хоть что-то отличное от основного модельного ряда и обосновать выбранное ну, хотя бы на уровне личных фетишей. Хотя бы. А хочется же чего-нибудь поувесистей. Полета и громкого пения по пентатоникам духа. Но я честно выбирала и честно выбрала. Да.

Первый Salty Dog - санзовский, и волею судьбы, именно Санзо и получит сегодня все подарки и шоколадную медаль в золотинке за экстерьер.
Первая - вид со спины, наручники и кровоподтеки. Выражение лица – отдельным предложением. Поверху написать девиз Макдональдса – подарок лично от меня.
( Окруженное Lj -cut-ом )

Решила я дорогому другу по электронной почте отправить смешной портрет Конзена... Не спрашивайте, кто такой Конзен , это неважно – я вам потом покажу Конзена этого – ну, если в трех словах - такая воплощенная миловидность и изнеженность. Тааак, это в двух. Слова не хватает, да? Изящность еще. Воплощенная.
Нахожу картинку в свалке, именую ее незамысловато «Конзен» и отправляю дорогому другу как и решила – по электронной же почте - с пометкой "супердеформ Конзена".
И не спрашивайте, что такое супердеформ – я вам щас сама скажу! - это когда персонаж берется нормальным и нарочно несколько корежится по длине там и ширине и вообще произвольно – нос там разнесет или уши или еще что - для смеху и порой умиления – ну, типа, дружеский шарж, чтобы не углубляться уж там сильно куда- нибудь в культурологическое.

Отправила - жду реакции.
Приходит ответ по аське – на вопрос больше похожий - Почему это Конзен???? - И улыбочки широчайшие. Да много! И написано это все капслоком даже.
"Ага - думаю – Отличный супердеформ! В десятку! В кассу! Ишь, проняло человека кавайностью до самых стоп."

Ну, елки… терминология. А "кавайность" - это когда такое все кавайное – вот что такое кавайность! Вот принцесса в розовом платье с блестками и глаза, чтоб как мельничные жерновы, а рот, чтоб как просяное зернышко - и вся, чтоб в цветочках и бантиках – это кавайно! Вот календари с котятами тоже кавайно. Глазки и лапки – ошеломляюще кавайно! До полуобморока.
- Ну, а кто? - пишу довольно– Конзен! Милый, правда? Косичек наплел. В цветочках весь. Бусы. Родная душа.
- В смысле? - говорит – Какие косички? Кто этот человек??
- Это - говорю (,)настойчиво (,) раздражаясь - Конзен! Конзен! Видно же! Вишь, чакра на лбу? Посреди лба? Ну, так изменили его просто! Супердеформ и кавай! Чего непонятного? А так это Конзен!
- Какая чакра? – кричит друг по аське капслоком – Ни фига себе изменили!! Камень вместо башки и ручищи-то! Ручищи!
- Сбесился ты - говорю обиженно – Кавайно же очень это! Шлю тебе, а ты! Ничо не понимаешь в супердеформе и кавайности. Ничегошеньки!
- Ну знаешь ли - говорит друг - Ты, как помотрю, много понимаешь.

Полезла я оскорбленно смотреть отправленное - что за дела?

Люди мои! Други! - я по ошибке другой файл переименовала - его и отправила!
Вот этот отправила. ( Это )
А должна была вот это.
( Вот это )
Сперва-то Тихогромский думал, я шучу, эдакое рассылая и кавайным именуя - а потом - ясное дело! - озадачился и обеспокоился...

Блич (Bleach) не смотрю три недели — тридцатисекундный вводкурс про занпакто смотрю, а хронику битвы нет — возможно, стоит накопить сто восемьдесят серий как первый раз и посмотреть единым массивом? — неплохая идея, да? В манге Сой Фон отправила меткий снаряд в коронованного скелетона и, говорят, попала, но точно неизвестно, и пока ждем результатов соревнований, а вообще, подлечили бы девушку - я знаю, кто наращивает руки в этом эпике! Можно сказать, Мариванна? Я знаю! Я знаю! Ну пожалуйста! Ну можно, а?
На сцене скучают не то папик, не то развратник Старк и, по причине жаркого летнего сезона показушно швырнувший в друга розовый домашний халатик Кьераку — все только начинается — будет море крови, хруст костей и сравнение длины боевых мечей. А еще там же - добрый мальчик Таширо, помогающий в жару дамам — дамам мороженое, все помним? все - мороженое собственно из дам — а еще у Таширо будет шанс вспомнить бюст и помощнее, чем у собственного лейтенанта — фи, жалкая школьница.
Так, по Саюков (Saiyuki) рассказывать? Я уже что-то и забыла что там было. А! Гато рассыпался, глупый индейский голем! - хаха — да я знаю, что смешно звучит! - а Хейзель вознесся на черных перепончатых. Укоку по прежнему жив-здоров и шлет нам привет. Еще один последний рывок и, наверное, конец - хватит ли бензина у мангаки? — овес нынче дорог - следующая остановка - Саюки революшн? - если действовать логике заимствований названий, то да. Пора влить новой крови — старой-то пролили немеряно. В нынешнем состоянии ожидаемое малокровие и трясущиеся коленки. Вставные челюсти. Варикоз и коматоз. А было время! А были парни! Хахаха! Или это тоже просто стоило массивом, а не хватать куски по частям и выпускам, дробя восприятие.? Нууу не знаааю. Неужели Хейзеля разнесет так же глупо как в аниме? Ах реалоад, релоад. Разбитые как Гато мечты. Первая условная Матрица была интересней. Но Матрица революшн, говорят, скучнее радио Маяк - я ее не видела, потому даже и прогнозы боюсь делать. Пусть мангака повысит рейтинг, зафигачит боковое яойное ответвление - все равно все давно ждут, а кто не ждет - получит законный повод поругаться - и это очень оживит обстановку. Все равно уже ничего не поправишь — пусть хоть так.
С любовью, надеждой и подходящим случаю юзерпиком
monpansie

Честное слово, иногда ловлю себя на такой жестокой кровавой традиционности и неумолимой незаживающей последовательности, что от иных канонистов могла бы прикуривать - если бы, скажем, курила. Ну, сама помню, как чуть не пару лет следила и жизнеописала страдания относительно молодого Фейлона и неуверенное продвижение Акихито Такабы к брачной постели с точностью до выхода очередного выпуска, но вот все закончилась, полог задернут, происходящее за ним вызывает зевоту, а глаза уже застит эритроцитной пеленой. Саюки (Saiyuki), господа. Новый выпуск. Новая жертва. Десяток раз нажатая стрелка вправо пять минут назад.
Дорогие мои, как не хочется повторяться. Как не хочется, дорогие мои, повторяться. Как, повторяться, мои дорогие, не хочется мне. Как! Поверьте! Но в том и тяжесть неоканониста — в повторении слова «халва» в надежде попить вечерком чай со сладким. Халва, приятного аппетита. Амен. Опасайтесь кариеса.
Несколько страниц суровой дедлайновой штриховки — потом канон придумает экшн, несколько страниц местоимений — канон воскликнет про прозрачность сюжета, ненужность слов и нужность дела или про будущие откровения - о, да, так лучше! Будущее туманно и чревато надеждой. Но вы хотите знать, о чем новая часть? Ни о чем.
И это та манга, которую я не отрываясь читала, когда впервые на нее наткнулась — краснея глазами, замирая сердцем? Это та манга — где были карты, деньги, стволы, плюшевые кролики, деревянные пупсы, прокачанные прессы, штрихкоды, и воспаленный ангст? Персонажи с харизмой в категории "супертяжеловесы "? Божественный Камисама? — и я не боюсь тавтологии, нет. Я боюсь раскола.
Давайте я о другом, да? Например, о том, что мне захотелось сравнить себя с персонажем этой манги. О картинке с Хейзелем и Гато- ( вот этой ) — отличная, правда? - если Гато очень сильно уменьшить по всем параметрам, переодеть в казуальное и не лишать общей молчаливости, а Хейзелю что-то сделать с прической, то получится... ну скажем, Тихогром и я соответственно — общим настроем и диковатой сочетаемостью— было прямо забавно. Смеялась. Попадание. Бывает. Одежда, конечно, у Хейзеля тоже не очень, но вот как раз одежду можно и оставить — она здорово подходит к тональности поста, а? Правда же? А?